Дальше жизнь Анькиной семьи закрутилась как обычно.

В то же время в однокомнатной квартире в районе Сомбатхей Кенарь и Костян собирали вещи. Кенарь вытаскивал из шкафа в прихожей свои инструменты и складывал их в небольшой чемоданчик. Костян метался по квартире, вытаскивал то из комода, то из шифоньера свои пожитки, рассматривал их и раскладывал по двум кучкам. В одну — точно нужно брать с собой, во вторую — надо еще подумать. Вместе с тем он канючил:

- Ну чего ты сорвался, шеф. Не посадят меня, нет у них на меня ничего.

- Может и нет, но опера к тебе уже приезжали. Тебе же видео показали, и ты сам видел, что в спортклубе засветился, идиот, - зло ответил ему Кенарь. — Какого черта ты капюшон сдвинул перед той девкой, совсем мозгов нет? Мог в другом месте покрасоваться, а не перед камерой.

- Чего ты кипятишься? Это уже внизу было, когда я выходил, - оправдывался Костян. — Перед раздевалками меня точно никто не видел, там и камер нет. А на видео опера меня опознали, вот и решили потрясти на всякий случай. Сам же знаешь, какая у меня статья по малолетке была. Ну и что? Даже если докажут, что я в сумке у девки порылся, то все равно предъявить мне нечего. Ее телефон в урне рядом со спортклубом валяется, отпечатков там моих нет. Так что все путем, шеф. А ключи давно с помойкой уехали за город, их теперь вообще никто не найдет.

- Ты точно придурок, - еще больше злился Кенарь на оправдания своего помощника. — А если спросят, что ты там делал? Спортом что ли занимался? На себя посмотри, спортсмен чертов. Очень похож.

- Так спрашивали уже. И я им рассказал, что девчонку знакомую искал, мол, сказали мне, что она в этом спортклубе йогой занимается. Я же прочитал название. Вот и хотел увидеться с ней, когда мимо проходил, типа думал она там. Не нашел и убрался восвояси. Они мне на это ничего не сказали, что-то себе записали и все. Все путем, шеф.

- Ты действительно дурак или прикидываешься? — продолжал гнуть свое Кенарь. — Не понимаешь что ли ни черта? А если они все вместе свяжут, твой поход в спортивный клуб, где эта девчонка занималась, ее адрес и адрес профессора? А! Не думал? Хорошо районы города разные и отделы полиции тоже. Следовательно, время у нас еще есть. Пока до них дойдет, что дела связаны, мы уже далеко будем. Но до них дойдет, я в этом уверен. Фиг потом докажешь, что профессор сам умер. Впаяют нам по полной за убийство. А я с такими деньгами сидеть не хочу. Только хотел разгуляться, а тут ты засветился, идиот.

Костян понуро молчал. Он искренне недоумевал, почему Кенарь злится. Он делал все, что тот ему говорил. Ну, чуток засветился, но не критично же, ничего эти опера не докажут. Отпечатков он нигде не оставил, а видео… Что видео? К следствию его не пришьешь, он это точно знал. И колоться он не собирался, не дурак. Он считал, что у него все тип-топ. Просто Кенарь уже слишком старый, как думал Костян, вот и перестраховывается лишний раз. А сам Костян давно уже мастер, воровать с детства научился и в квартиру залезть в любую ему вообще раз плюнуть. Так что нечего на него бочку гнать.

Вот и к девке той спокойно залез, правда, не с первого раза, но ведь сделал же. И пусть железяку Иллариона не нашел, но ведь рисунок нашел и сфоткал, и тоже никаких следов не оставил. Даже обувь в прихожей сложил как надо, в линеечку. Потому что споткнулся там о табуретку и шмякнулся на пятую точку, раскидав всю обувь. Подумал, что баба живет, а у этих дур на уме только один порядок. Вот и вернул всю обувку на место. Как будто так оно и было. Он еще гордился собой после этого, какой он умный и догадливый. А шеф ругается на чем свет стоит. Но спорить дальше с ним не стал. Собрав необходимые вещи и сложив их в рюкзак, он спросил:

- Шеф, а мы надолго уедем?

- Не знаю, нужно переждать, пока все не утихнет. Месяца два-три может, может больше. Увидим, как дела тут пойдут. Да и вообще. Давно хотел одного своего кореша повидать, вот к нему и рванем, - ответил Кенарь. - Береженого бог бережет.

В этот момент в дверь квартиры тихонько постучали. Собеседники замерли и перестали говорить. Кенарь поднес к губам палец и тихонько на цыпочках подошел к входной двери. Почти неслышно отодвинул крышку глазка и заглянул в него. Тут же расслабился, повернулся к напарнику и прошептал «это Илларион». Щелкнул задвижкой замка, открыл дверь и, изображая радость на лице, весело произнес:

- Илларион Артемьевич, какими судьбами? Вроде обещали, что больше не увидимся.

- Войти дашь или на пороге будем разговаривать? — высокий мужчина в черном пальто посмотрел ему в глаза и продолжил. — Я с подарком пришел.

- Заходите, дорогой вы наш, - Кенарь широко распахнул дверь. — Здесь вам и без подарка рады. Что-то случилось?

- Нет, не случилось, - ответил Илларион, заходя в квартиру и бесшумно закрывая за собой дверь. — Просто решил попрощаться, так сказать со своими подельниками.

- Зачем так говоришь? Никакие мы не подельники. Ты нам работу дал, мы ее выполнили и разошлись. Все, никаких общих дел, - Кенарь резко перешел с вошедшим на «ты». А не фиг из себя барина корчить да к подельникам честных воров себя причислять.

- Ну, извини, не подумал, - Илларион решил сгладить возникшее напряжение. — Я вот с бутылочкой пришел, думаю отметить завершение нашего дела. Не против? Чтобы без обид, потому что дальше талисманом займусь сам.

Кенарь посмотрел ему в глаза, пристально, стараясь выцепить нюансы выражения лица заказчика. Не увидев никакой угрозы, милостиво разрешил:

- Заходи коли так, будем рады. Без обид. Сам так сам, - подумав, что и так хорошо на нем заработал, крикнул в комнату. — Костян, доставай закуску. К нам тут с подарочком пришли, - и пошел на кухню.

За ним последовал Илларион, не снимая пальто и обуви. Достал из пакета красивую пол-литровую бутыль дорогой водки и поставил ее на стол, опять же не снимая с рук тонких кожаных перчаток. Костян в это время успел вытащить из холодильника батон вареной колбасы и старался накромсать его тонкими ломтями. Кенарь достал из пакета батон в нарезке и положил его на стол.

- Извини, не готовились к твоему приходу, - усмехнулся он. — Чем богаты. Собрались к гости к родственникам съездить. Вот почти собрались. Так что с едой у нас не очень.

- Да и ладно. Я не обедать сюда пришел, - Илларион уселся на стул, спросил. — А рюмки-то у вас есть? Или из кружек пить будете?

- Почему будете? Ты разве не будешь? — тут же задал встречный вопрос Кенарь и удивленно уставился на высокого.

- Не буду, я за рулем.

- Зачем тогда нам принес? С какой целью? Напоить нас вздумал? — с подозрением посмотрел на собеседника Кенарь.

- Опять двадцать пять. Ну не грабить же я вас пришел, - засмеялся Илларион. — Ты опять начинаешь подозревать чего-то, чего нет, как при первом нашем знакомстве. Поверь, нет тут никакой черной мысли. Как тогда не было, так и сейчас нет. Поговорить вот только хочу, а за бутылкой веселее.

- Ну, раз так, наливай. Костян, поболтаем с Илларион Артемьевичем? Дело что ли у тебя к нам какое? — Кенарь достал из шкафа две рюмки и поставил их перед Илларионом.

Подождав, пока воры выпьют, тот заговорил:

- Вы мне еще раз расскажите, что вам профессор говорил, только, пожалуйста, вспомните все дословно. Мне это очень важно.

Выпивая и закусывая, постепенно пьянея, воры снова пересказали все, что происходило в ту злосчастную ночь. Ничего нового ни Кенарь, ни Костян не вспомнили, а когда языки у них начали понемногу заплетаться, Илларион поднялся и, сказав «ну ладно, я все понял», ушел.

 Глава 8. Анька начинает расследование

Посидев немного перед компьютером и передохнув после сытного обеда, приготовленного мамой, Анька стала собираться на йогу. Долго думала, что надеть. Стоит ли поменять теплую куртку на межсезонную. И не забросить ли зимние кроссовки. После ночной метели и пасмурного утра на улице вдруг засияло солнышко, а за окном на козырьке лоджии стали увеличиваться появившиеся накануне сосульки, с которых весело стекали капли от таявшего снега. На ярком солнышке сосульки и капли сверкали как бриллианты, от которых пришлось сощурить глаза, когда она вышла на лоджию проверить что за там за окном — тепло или не очень.